Вечером Страстной Пятницы, 18 апреля, община святого преподобного Иова Почаевского вновь собралась в своем храме для совершения Вечерни и Чина Погребения Плащаницы.
Служба проходила при свете лампад и свечей. Все внимание было сосредоточено на распятом и погребенном Христе. В центре храма — Плащаница, образ мертвого Господа, лежащего во гробе. Еще днем священник подготовил гробницу, и ожидал прихода Иосифа с Никодимом, как сказано в Евангелии, «пришел Иосиф… и, сняв Его, обвил плащаницею и положил Его во гробе» (Мк. 15:43–46). Все богослужение было проникнуто этим ожиданием — принести ко гробу тело Господне и засвидетельствовать, что Он действительно умер, «по Писанию» (1 Кор. 15:3).
Во время пения тропарей совершилось неторопливое шествие с Плащаницей, поклонение Гробу Господа и чтение Похвал — песнопений, в которых скорбь по умершему Мессии соединяется с тайной надеждой. Похвалы переплетены со стихами погребальной кафисмы («Блаженны непорочные в пути…»), и это сочетание псалмопения с созерцанием смерти Христа раскрывает богословский смысл происходящего: «Ты бо умер, но смерть умертвил еси» — не просто смерть, но победа над нею.
В чтениях, звучащих в этот вечер, раскрывается богословие смерти Христовой. Пророчество Иезекииля о сухих костях (Иез. 37) провозглашает воскресение мертвых как действие Духа: «вдуну в вас дух мой, и оживете» (ст. 14). Эти слова читаются у гроба Того, Кто Сам есть «воскресение и жизнь» (Ин. 11:25), лежащего во плоти, но живоносного.
Апостол Павел говорит о Христе как о Том, Кто «сделался за нас клятвою» (Гал. 3:13), дабы «благословение Авраамово через Иисуса Христа распространилось на язычников» (Гал. 3:14). Умирая, Христос принимает на Себя проклятие закона, чтобы открыть доступ к благословению веры. Его смерть — это не конец, но исполнение обетования, данного Аврааму: «в семени твоем благословятся все народы» (Быт. 22:18).
Все богослужение ведет к молчаливому стоянию у Гроба Христова. «И положили Его во гробе новом… и привалили камень к двери гроба» (Мф. 27:60). Наступает тишина, но это не тишина отчаяния. Это покой седьмого дня, когда «совершил Бог дела Своя» (Быт. 2:2), и этот покой — преддверие нового творения, дня восьмого и воистину первого одновременно. Гроб Христов становится утробой нового творения, началом обновленного человечества во Христе Распятом, и Погребенном, и Воскресшем, Который есть Альфа и Омега, Первый и Последний… .
Теперь остается только ждать, не нарушая покой Господней субботы: «Христос был мертв, и вот — жив во веки веков» (Откр. 1:18).